Анна Криволап — дочь известного и, можно считать, уже культового украинского художника Анатолия Криволапа (лауреата Шевченковской премии, одного из "самых дорогих" современных отечественных художников в мире). Впрочем, Анна — не только дочь своего отца, она еще и самобытный, оригинальный художник с уникальным мировоззрением. На днях Анна Криволап отправляется на пленэр в Сараево. Таким образом, художница пополнит серию картин "Горизонты городов", которую в свое время успешно представила в Киевском музее русского искусства.

 

 

В интервью ZN.UA Анна Криволап рассказала о влиянии родителей на выбор ее творческого пути, о "галерейной" жизни в Украине и боди-арте в Германии. У нее просторная мастерская. Едкий запах красок, понятный творческий хаос. Из окон открывается по-зимнему живописный пейзаж Андреевского спуска. Там тает зима. Очевидно, заглянула в мастерскую и, увидев жаркие краски городов на картинах, почувствовала дыхание тепла. В стороне — немного мистическое полотно с изображением горы, с темным "телом" которой контрастирует ее вершина цвета раскаленной вулканической лавы.

 

 

Сразу приходят мысли о бытии: скольким из нас, смертных, приходится подниматься по огромной черной горе, чтобы добраться до овеянной мечтой яркой вершины. И не удивительно, что картина пробуждает в зрителе вечные темы, ведь, как говорят, художники работают на вечность. Ее папа — "отец нового украинского пейзажа", мама, Зинаида Васина, — известный художник-этнограф. И хотя Анна не работает в направлении народной живописи, колористика, ритмика красок ее картин содержит что-то этническое. Несмотря на то, что Криволап-младшая училась на живописно-театральном отделении у художника-сценографа Даниила Лидера, а Зинаида Васина работала в театре художником по костюмам, театральная деятельность Анны ограничилась разработкой костюмов и декораций в Германии.

 

 

Она во всем пытается идти своим путем, независимым от отцовской славы. На "карте" выставочной деятельности Анны Криволап уже отмечены Германия, Голландия, Турция, Швейцария.

— Анна, почему именно в Сараево решили продолжать свою серию "Горизонты городов"?

— Прежде всего, отмечу, что в пленэрах я уже участвовала, в частности вместе с еще приблизительно двадцатью лучшими художниками страны ездила на несколько недель в Крым на "Гурзуфские сезоны". Тогда наработки мы представили на выставке и издали каталоги. Сейчас в Сараево я еду одна. Это чрезвычайно интересный город для творчества.

— Много ваших картин из "Горизонтов городов" посвящено Киеву. Возможно, в Сараево увидели что-то общее с "сердцем" Украины?

— На самом деле, общего не нашла. По моему мнению, Киев по сравнению с Сараево — беззаботный, солнечный город. Кстати, несмотря на то, что буду далеко от него, о Киеве не забуду.

— Наверное, для вас важно, чтобы в городе витал исторический дух. А "стійбище людське з асфальту й бетону" взялись бы рисовать?

— Все зависит от города. Он должен быть узнаваемым системой чувств, а не только линий и силуэтов. Надо вдохнуть город и перевести на свой язык. Думаю, стоит побывать в Нью-Йорке и написать его.

— Учитывая ваш большой заграничный выставочный опыт, скажите, какое отличие в специфике работы зарубежных и украинских галеристов с художниками?

— Условия сотрудничества галерей с художниками, как зарубежных, так и отечественных, почти не отличаются. Другое дело, что в Украине и галеристы, и художники не всегда соблюдают договоренности. Соответственно, отклонения от заранее оговоренных условий приводят к значительным и весьма неприятным конфликтам. Вместе с тем, например, в Германии условия сотрудничества четко регламентированы, а сторона, их нарушившая, должна нести юридическую ответственность, и тут невозможны какие-либо компромиссы.

— Мне приходилось слышать от некоторых украинских художников, что за рубежом галеристы активнее работают над имиджем художника, чем в Украине. Соглашаетесь с таким мнением?

— Нашим галеристам трудно вывозить картины за границу на интернациональные ярмарки, ведь государство не всегда поддерживает современных украинских художников. В этом случае важно, чтобы художнику повезло с галеристом. Мне, например, посчастливилось плодотворно поработать с "Триптихом", а также с Татьяной Мироновой, представлявшей наши работы в Майами, Нью-Йорке. Галеристам важно понимать, что работать над имиджем художника, узнаваемостью его произведений на арт-рынке выгодно и самой галерее, ведь заодно и ей делают имя, создают условия для быстрых заработков.

 

 

Но в действительности в Украине этому уделяют мало внимания. У нас часто наблюдается противоположная ситуация: галереи раскручивают себя благодаря известным художникам. Неизвестная галерея может выставить картины известного художника, как результат — повысить свой рейтинг, а потом уже экспонирует работы менее популярных художников.

— Относительно направлений творчества... Однажды вы заметили, что непростая социально-культурная ситуация в Сараево не оставляет вас равнодушной. Не думаете ли создать какой-либо арт-проект социальной направленности, тем более что немало художников-современников сейчас активно касаются актуальных общественных проблем?

— Я не интересуюсь социальным направлением в искусстве. Для меня главное — сделать язык своего творчества более выразительным. Прежде всего, художник должен быть современным в усовершенствовании себя как творческой личности. Обращение к социальным темам не гарантирует, что художника автоматически начнут считать современным.

— Каким, по вашему мнению, украинское искусство должно выглядеть в глазах иностранцев?

— Обычно внимание обращают на отечественную художественную жизнь XVIII—XIX вв., упуская из виду не менее богатые творческими дос тижениями периоды. Важно помнить, что в Украине искусство всегда было выразительным. Даже трипольская эпоха характеризуется развитым эстетическим мироощущением и культурой в целом.

 

 

Поэтому, мне кажется, иностранцам надо показывать украинское искусство с древних времен до сегодняшнего дня. Современные художники на основе классической школы сберегли впечатляющую колористику, которую мы видим в художественных произведениях из украинского прошлого. Но, знаете, иностранцы более активно интересуются украинской культурой и историей, чем наши соотечественники.

— Как вы относитесь к понятию моды в искусстве?

— В наше время модно, чтобы искусство развивалось в направлении шоу. Тем не менее быть модным не означает быть современным. Важно просто найти свой путь самореализации. Есть художники, которые рисуют то, что покупают, а у других — покупают то, что они рисуют.

— В свое время в одной из галерей устраивали перформанс с солистами Национальной оперы...

— Этому событию предшествовала целая история. Лет в восемнадцать я находилась в Германии, там увлеклась боди-артом. К тому времени у нас о таком искусстве не знали. Вернувшись в Украину, сделала перформанс, где продемонстрировала свое умение в боди-арте. Потом уже на полотнах изобразила фигуры, представлявшие боди-арт. Поэтому целью было не шоу. Хотелось сделать мою живопись другой, живой, благодаря ее сочетанию с музыкой и танцем. Это был интересный опыт, изменивший мое творчество, восприятие некоторых вещей. В общем, люблю открывать в себе новые грани, работать одновременно над несколькими сериями картин, что обостряет ощущение каждой из них, параллельно рождает новые идеи. А вообще очень важно иметь школу... Да, без знаний может выйти интересный эксперимент или импровизация, но глубины не будет. К тому же со школой можно выбрать то, что хочешь, а не то, что умеешь. Интуиция, подкрепленная академическими знаниями, помогает делать правильный выбор. Учась у Даниила Лидера, хотела добавить своей живописи идейности. Лидер видел, что я живописец, что я не делала так, как он говорил, что некоторые сценографические вещи выполняла в собственном живописном плане. Но при этом не мешал мне, а понимал.

— Родители-художники учили вас творческому самовыражению?

— С детства я очень много творчески работала. Родителям нравилось то, что я делала, поэтому они меня поддерживали. В академии были довольно высокие требования, и отец параллельно давал мне сложные, серьезные задачи и этим помог.

— Часто нащупываете общую творческую нить между собой и отцом?

— В детстве я рисовала рядом с мамой, а отец в это время трудился в мастерской. Он работал в абсолютно академической системе. Моя яркая абстракция его приятно шокировала, считал такое мое природное ощущение талантом. Теперь основная общность между мной и отцом — работа с яркими цветами. Иногда мы находим одинаковые цветовые комбинации, но темы, сюжеты у нас разные. Возможно, летом сделаем что-нибудь совместно.